В жизни иногда сталкиваешься с такими вещами, которые ранят в самое сердце и которые потом вспоминаешь настолько явственно, будто всё это произошло вчера.
В жизни иногда сталкиваешься с такими вещами, которые ранят в самое сердце и которые потом вспоминаешь настолько явственно, будто всё это произошло вчера.
Раньше компьютеров не было. Однако все самое лучшее, что может быть в жизни, существовало и раньше.
Раньше компьютеров не было. Однако все самое лучшее, что может быть в жизни, существовало и раньше.
Мы редко говорим действительно то, что чувствуем, если это вправду сильное чувство. Обычно же маскируем правду разными другими вещами, которые помогают нам преодолеть робость, произносим только то, что решаемся.
Мы редко говорим действительно то, что чувствуем, если это вправду сильное чувство. Обычно же маскируем правду разными другими вещами, которые помогают нам преодолеть робость, произносим только то, что решаемся.
Любить можно по-разному. И поди разберись, какая именно любовь — настоящая.
Любить можно по-разному. И поди разберись, какая именно любовь — настоящая.
Время не может быть потерянным, всё для чего-то служит, к чему-то ведёт, чему-то учит.
Время не может быть потерянным, всё для чего-то служит, к чему-то ведёт, чему-то учит.
Печально, когда тебя в упор не видят, но в этом есть и свои плюсы: ты получаешь возможность услышать то, чего обычно никто не слышит.
Печально, когда тебя в упор не видят, но в этом есть и свои плюсы: ты получаешь возможность услышать то, чего обычно никто не слышит.
Как легко нас шокировать. Стоит чуть-чуть выйти за рамки привычного, и готово дело — уже есть повод для скандала.
Как легко нас шокировать. Стоит чуть-чуть выйти за рамки привычного, и готово дело — уже есть повод для скандала.
Два человека не могут поссориться, если один из них не желает этого
Два человека не могут поссориться, если один из них не желает этого
Тишина гораздо хуже самых неприятных слов.
Тишина гораздо хуже самых неприятных слов.
Мы живём только один раз. И часто не принимаем этот факт в расчёт, особенно пока молоды, а наш мозг напичкан социальными предрассудками и житейскими глупостями.
Мы живём только один раз. И часто не принимаем этот факт в расчёт, особенно пока молоды, а наш мозг напичкан социальными предрассудками и житейскими глупостями.
Ложь придумана, чтобы не причинять боль.
Ложь придумана, чтобы не причинять боль.
Каждое новое сильное чувство словно пожирает в нас предыдущее, корчит нам гримасы и добивается, чтобы мы сосредоточились на нём
Каждое новое сильное чувство словно пожирает в нас предыдущее, корчит нам гримасы и добивается, чтобы мы сосредоточились на нём
Как легко говорить некоторые вещи и как трудно их делать.
Как легко говорить некоторые вещи и как трудно их делать.
Сандре шестнадцать, а девочки в этом возрасте такие упрямые, словно внутри у них железный прут, который ни за что не согнуть.
Сандре шестнадцать, а девочки в этом возрасте такие упрямые, словно внутри у них железный прут, который ни за что не согнуть.
Когда тебе восемьдесят пять, видишь наконец жизнь такой, какая она есть, но к этому времени у тебя уже нет ни сил противостоять ей, ни возможности научить других это делать. Увы.
Когда тебе восемьдесят пять, видишь наконец жизнь такой, какая она есть, но к этому времени у тебя уже нет ни сил противостоять ей, ни возможности научить других это делать. Увы.
Она хорошо представляет себе, как он неподвижно стоит, прислонившись к стене или дверям, витая мыслями в облаках — облаках, которые окутывают тебя, стоит выпустить из объятий того, кто заставил звучать в твоей душе тысячи колоколов, облаках, сотканных из самых противоречивых ощущений, смущающих твою совесть.
Она хорошо представляет себе, как он неподвижно стоит, прислонившись к стене или дверям, витая мыслями в облаках — облаках, которые окутывают тебя, стоит выпустить из объятий того, кто заставил звучать в твоей душе тысячи колоколов, облаках, сотканных из самых противоречивых ощущений, смущающих твою совесть.
Разве любовь сама по себе зависит от личности тех, кто ее испытывает? Меняются люди, но не любовь. Любовь остается любовью, и что с того, что порой она проявляется самым неожиданным образом?
Разве любовь сама по себе зависит от личности тех, кто ее испытывает? Меняются люди, но не любовь. Любовь остается любовью, и что с того, что порой она проявляется самым неожиданным образом?
Мы можем бороться с дурными инстинктами, уничтожать их словно сорняки, однако от себя самих не уйдёшь. Пытаться сделать это – большая ошибка, ведь в итоге ты неизбежно окажешься там, откуда бежал.
Мы можем бороться с дурными инстинктами, уничтожать их словно сорняки, однако от себя самих не уйдёшь. Пытаться сделать это – большая ошибка, ведь в итоге ты неизбежно окажешься там, откуда бежал.
Но разве любовь сама по себе зависит от личности тех, кто её испытывает?
Но разве любовь сама по себе зависит от личности тех, кто её испытывает?
Милые мои, если вас когда-нибудь застанут in fraganti, первым делом прикройтесь: для жены вашего любовника нет ничего слаще, чем потом рассказывать подружкам, сколько у вас физических недостатков.
Милые мои, если вас когда-нибудь застанут in fraganti, первым делом прикройтесь: для жены вашего любовника нет ничего слаще, чем потом рассказывать подружкам, сколько у вас физических недостатков.