Ещё не всё. Когда умоляешь кого-то сохранить тебе жизнь, помни о двух вещах. Во-первых, надо развлечь того, у кого пистолет. А во-вторых, надо его убедить. Ты не сделал ни того, ни другого. Ну, пляши! Почему я не должна убивать тебя?

Ещё не всё. Когда умоляешь кого-то сохранить тебе…

Ещё не всё. Когда умоляешь кого-то сохранить тебе жизнь, помни о двух вещах. Во-первых, надо развлечь того, у кого пистолет. А во-вторых, надо его убедить. Ты не сделал ни того, ни другого. Ну, пляши! Почему я не должна убивать тебя?

Петля, висящая на въезде в город предупреждает тех, кто хочет двигаться дальше: «за этим порогом никто не будет гарантировать вам жизнь». Злодеи со всего мира собираются здесь, конфликты вспыхивают один за другим. Злой город, рождённый между Востоком и Западом во время Холодной войны. Наполненный бандитами и живущий за счёт наркокартелей. Край света. Очаг лицемерия, живущий в людях, чьи души уже разрушены и сосланы в ад. Я выжил лишь потому, что оказался в хорошо известной компании «Лагуна». Имя этого города на устах всех негодяев мира. Но многие из тех, что приезжали сюда ради славы не вернулись домой. Жестокая судьба ожидает тех, кто случайно ступил на земли Роанапура. И сейчас где-то по городу бродит очередная жертва.

Петля, висящая на въезде в город предупреждает тех,…

Петля, висящая на въезде в город предупреждает тех, кто хочет двигаться дальше: «за этим порогом никто не будет гарантировать вам жизнь». Злодеи со всего мира собираются здесь, конфликты вспыхивают один за другим. Злой город, рождённый между Востоком и Западом во время Холодной войны. Наполненный бандитами и живущий за счёт наркокартелей. Край света. Очаг лицемерия, живущий в людях, чьи души уже разрушены и сосланы в ад. Я выжил лишь потому, что оказался в хорошо известной компании «Лагуна». Имя этого города на устах всех негодяев мира. Но многие из тех, что приезжали сюда ради славы не вернулись домой. Жестокая судьба ожидает тех, кто случайно ступил на земли Роанапура. И сейчас где-то по городу бродит очередная жертва.

— Интересно. Что вы такое говорите? Я убил столько людишек, что мне теперь можно прожить все эти жизни. Мы можем продлить свою жизнь. Я не могу умереть! Я бессмертен!
— Ты в это веришь? Как интересно! Но как поётся в песне: «Ноу уан литц форева! Никто не вечен!» Мне стоило бы пытать тебя, прежде чем убить, после того, что ты сделал с моим подчинённым. Однако я не настолько больная на голову, как ты. Поэтому я буду просто сидеть здесь и смотреть, как ты умираешь. С такой раной, это минут десять. Я посвящаю твои последние минуты Сахарову и Меньшову!

— Интересно. Что вы такое говорите? Я убил…

— Интересно. Что вы такое говорите? Я убил столько людишек, что мне теперь можно прожить все эти жизни. Мы можем продлить свою жизнь. Я не могу умереть! Я бессмертен!
— Ты в это веришь? Как интересно! Но как поётся в песне: «Ноу уан литц форева! Никто не вечен!» Мне стоило бы пытать тебя, прежде чем убить, после того, что ты сделал с моим подчинённым. Однако я не настолько больная на голову, как ты. Поэтому я буду просто сидеть здесь и смотреть, как ты умираешь. С такой раной, это минут десять. Я посвящаю твои последние минуты Сахарову и Меньшову!

— Что со мной буде дальше?
— Мы как-нибудь свяжемся с твоей конторой, и произведём обмен.
— Выкуп, да? Они его на мой счёт запишут.
— Есть задача и поважнее. Вначале надо передать диск заказчику.
— Так есть заказчик?
— Мы только посредники — зарабатываем на жизнь, иногда нарушая закон. Такие дела.

— Что со мной буде дальше?— Мы как-нибудь…

— Что со мной буде дальше?
— Мы как-нибудь свяжемся с твоей конторой, и произведём обмен.
— Выкуп, да? Они его на мой счёт запишут.
— Есть задача и поважнее. Вначале надо передать диск заказчику.
— Так есть заказчик?
— Мы только посредники — зарабатываем на жизнь, иногда нарушая закон. Такие дела.

— Зачем так стремиться к смерти?
— Стремиться к смерти? Ты неправильно понимаешь — мы уже живые мертвецы, Рок. Датч, Балалайка, Чанг и другие. Каждый из тех, кто ходит по земле Роанапура. Хотя мы и отличаемся от настоящих мертвецов.
— Отличаемся?
— Да, отличаемся. Жив, мёртв — дело не в этом. Если ты цепляешься за жизнь, то страх застилает тебе глаза. Если у тебя нет страха смерти, можешь драться хоть до Второго Пришествия.

— Зачем так стремиться к смерти?— Стремиться к…

— Зачем так стремиться к смерти?
— Стремиться к смерти? Ты неправильно понимаешь — мы уже живые мертвецы, Рок. Датч, Балалайка, Чанг и другие. Каждый из тех, кто ходит по земле Роанапура. Хотя мы и отличаемся от настоящих мертвецов.
— Отличаемся?
— Да, отличаемся. Жив, мёртв — дело не в этом. Если ты цепляешься за жизнь, то страх застилает тебе глаза. Если у тебя нет страха смерти, можешь драться хоть до Второго Пришествия.

Раз Робин Гудов нет, значит я буду Робин Гудом.
Это лучше чем ныть и жаловаться.

Раз Робин Гудов нет, значит я буду Робин…

Раз Робин Гудов нет, значит я буду Робин Гудом.
Это лучше чем ныть и жаловаться.

— Поделюсь с тобой маленьким секретом, Рок. Позволь тебя спросить: что это из-за вещи?
— Орден и человеческий череп.
— Неправильно…. Это просто вещи, Рок. Если отбросить их смысл, то останется только это. Просто вещи. А если вернуть им смысл, то это будут не воспоминания, а то с чем согласится миллион человек. Деньги. Это их единственная цель, всё остальное сопли. Сентиментальная чушь ценная только тебе…

— Поделюсь с тобой маленьким секретом, Рок. Позволь…

— Поделюсь с тобой маленьким секретом, Рок. Позволь тебя спросить: что это из-за вещи?
— Орден и человеческий череп.
— Неправильно…. Это просто вещи, Рок. Если отбросить их смысл, то останется только это. Просто вещи. А если вернуть им смысл, то это будут не воспоминания, а то с чем согласится миллион человек. Деньги. Это их единственная цель, всё остальное сопли. Сентиментальная чушь ценная только тебе…

Отчаяние — всё равно, что конец всему. Тебе больше нечего терять.

Отчаяние — всё равно, что конец всему. Тебе…

Отчаяние — всё равно, что конец всему. Тебе больше нечего терять.

Умереть от нехватки воздуха — это лишь смерть от удушья и ничего более.

Умереть от нехватки воздуха — это лишь смерть…

Умереть от нехватки воздуха — это лишь смерть от удушья и ничего более.

В любой жизни полным-полно страданий.

В любой жизни полным-полно страданий.

В любой жизни полным-полно страданий.

— Жаль. Ты только что наступил на большую неотключаемую грёбанную мину. Очень жаль. Последний вопрос — что написать на твоей могиле?
— Напиши — «глупость не лечится»!

— Жаль. Ты только что наступил на большую…

— Жаль. Ты только что наступил на большую неотключаемую грёбанную мину. Очень жаль. Последний вопрос — что написать на твоей могиле?
— Напиши — «глупость не лечится»!

— Трудный денёк. Слишком много всего.
— Помолчи. Не хочу больше проблем.
— Кажется я знаю, что тебя гложет. Знаю, что у тебя там. Почему тебе не становится легче, чтобы ты ни делала.
— Датч…
— Что?
— Рок… Он ведь на другой стороне. Он не такой, как те, что на нашей. Это невыносимое чувство. Не то, чтобы он мне не нравился, но… Датч, я не могу, я… не могу быть с ним в паре.

— Трудный денёк. Слишком много всего.— Помолчи. Не…

— Трудный денёк. Слишком много всего.
— Помолчи. Не хочу больше проблем.
— Кажется я знаю, что тебя гложет. Знаю, что у тебя там. Почему тебе не становится легче, чтобы ты ни делала.
— Датч…
— Что?
— Рок… Он ведь на другой стороне. Он не такой, как те, что на нашей. Это невыносимое чувство. Не то, чтобы он мне не нравился, но… Датч, я не могу, я… не могу быть с ним в паре.

— Кости? Скелет!
— Конечно кости. Они тут повсюду. Рок, это кладбище людей, о которых все забыли. Их забрала старуха с косой не по их воле. Ни цветов, ни свечей. Никто не придёт, никто не помянет. Чёртовы катакомбы — только без святых мощей. Никогда не любила такие места. Здесь воняет гнилью. Будем здесь слишком долго — испортим себе лёгкие.
— Эй, Реви, по-твоему, что они здесь чувствовали? О чём они думали, когда погас свет, и кончился воздух?
— Это слишком мрачно. Не хочу об этом думать. Когда умираешь от удушья — чувствуешь, что умираешь от удушья. Когда умирают чужие люди — это просто умирают чужие люди. Думать об этом бесполезно, Рок. Думай о том, что не будет мешать.

— Кости? Скелет!— Конечно кости. Они тут повсюду.…

— Кости? Скелет!
— Конечно кости. Они тут повсюду. Рок, это кладбище людей, о которых все забыли. Их забрала старуха с косой не по их воле. Ни цветов, ни свечей. Никто не придёт, никто не помянет. Чёртовы катакомбы — только без святых мощей. Никогда не любила такие места. Здесь воняет гнилью. Будем здесь слишком долго — испортим себе лёгкие.
— Эй, Реви, по-твоему, что они здесь чувствовали? О чём они думали, когда погас свет, и кончился воздух?
— Это слишком мрачно. Не хочу об этом думать. Когда умираешь от удушья — чувствуешь, что умираешь от удушья. Когда умирают чужие люди — это просто умирают чужие люди. Думать об этом бесполезно, Рок. Думай о том, что не будет мешать.

Однако, что это за место на планете Земля?
— Не понимаю… Почему здесь пистолет на каждом столе? Что за салун из вестернов на краю света?
— Неплохое сравнение. Это место появилось благодаря бежавшим от въетнамской войны. Скоро здесь появились и дезертиры, и начался ад. Грабители, наркоманы, наёмники, киллеры — преступники всех мастей. Не нравится?

Однако, что это за место на планете Земля?—…

Однако, что это за место на планете Земля?
— Не понимаю… Почему здесь пистолет на каждом столе? Что за салун из вестернов на краю света?
— Неплохое сравнение. Это место появилось благодаря бежавшим от въетнамской войны. Скоро здесь появились и дезертиры, и начался ад. Грабители, наркоманы, наёмники, киллеры — преступники всех мастей. Не нравится?

Кажется, это называется «стокгольмским синдромом». В этот момент мне почудилось, что во всём мире я могу доверять лишь этому здоровому мужику.

Кажется, это называется «стокгольмским синдромом». В этот момент…

Кажется, это называется «стокгольмским синдромом». В этот момент мне почудилось, что во всём мире я могу доверять лишь этому здоровому мужику.

— Вся эта якудза замерла в полном ужасе!
— Я рад вернуться, но это слишком. Я не хочу, чтобы они устроили войну на моей родине.
— Она в отличном настроении. В Роанапуре давно не было большой драки. Она из тех, кто откажется от секса, если есть война.
— Это неправильно.
— Они маньяки войны. Растеряли часть шариков и роликов в Афганистане.

— Вся эта якудза замерла в полном ужасе!—…

— Вся эта якудза замерла в полном ужасе!
— Я рад вернуться, но это слишком. Я не хочу, чтобы они устроили войну на моей родине.
— Она в отличном настроении. В Роанапуре давно не было большой драки. Она из тех, кто откажется от секса, если есть война.
— Это неправильно.
— Они маньяки войны. Растеряли часть шариков и роликов в Афганистане.

— Попусту бряцать оружием совершенно бессмысленно. Так Отель Москва ведёт свои дела — мы уничтожаем всё на нашем пути. Потому мы здесь.
— Хорошо. Будем считать, что это салют в честь начала битвы за клан Васимина. Вы мне нравитесь, Балалайка-сан.

— Попусту бряцать оружием совершенно бессмысленно. Так Отель…

— Попусту бряцать оружием совершенно бессмысленно. Так Отель Москва ведёт свои дела — мы уничтожаем всё на нашем пути. Потому мы здесь.
— Хорошо. Будем считать, что это салют в честь начала битвы за клан Васимина. Вы мне нравитесь, Балалайка-сан.

Это город бизнесменов. Я попал сюда, закончив институт. Меня пинают начальники. Но попав сюда к этому быстро привыкаешь. Зимний город, где я живу.

Это город бизнесменов. Я попал сюда, закончив институт.…

Это город бизнесменов. Я попал сюда, закончив институт. Меня пинают начальники. Но попав сюда к этому быстро привыкаешь. Зимний город, где я живу.

— Справедливость? Все просто обожают это слово. Отличное слово, но… Это когда не применяя своей силы ты стараешься убить других чужими руками. Твоя справедливость очень не хорошо пахнет. Это запах крови! Тебе не кажется? Ну не делай такое лицо, я не сержусь.
— Сестрица!
— Вот уж не думала, что услышу это от тебя. Это очень забавно.
— Сестра, если ты закончила, отпусти его. У меня пальцы устали.
— Жизни очень дёшево стоят. Как конфетный фантик. И твоя, и его.
— Я не хочу разговаривать, просто отпусти его!
— Для тебя у меня тоже есть пара слов, Двурукая. Я не знаю, что ты там думаешь, но не пытайся жить как он.
— Замолчи. Я поняла, я поняла, сестра, пожалуйста, не надо больше. У меня очень устали руки.

— Справедливость? Все просто обожают это слово. Отличное…

— Справедливость? Все просто обожают это слово. Отличное слово, но… Это когда не применяя своей силы ты стараешься убить других чужими руками. Твоя справедливость очень не хорошо пахнет. Это запах крови! Тебе не кажется? Ну не делай такое лицо, я не сержусь.
— Сестрица!
— Вот уж не думала, что услышу это от тебя. Это очень забавно.
— Сестра, если ты закончила, отпусти его. У меня пальцы устали.
— Жизни очень дёшево стоят. Как конфетный фантик. И твоя, и его.
— Я не хочу разговаривать, просто отпусти его!
— Для тебя у меня тоже есть пара слов, Двурукая. Я не знаю, что ты там думаешь, но не пытайся жить как он.
— Замолчи. Я поняла, я поняла, сестра, пожалуйста, не надо больше. У меня очень устали руки.

  1. Страницы:
  2. 1
  3. 2
  4. 3
  5. 4