Оно словно волк. Оно есть волк. Посему оно должно быть изгнано.
Оно словно волк. Оно есть волк. Посему оно…
Оно словно волк. Оно есть волк. Посему оно должно быть изгнано.
— Видите тот угол? Я пытаюсь вспомнить, что там было раньше. А вы помните?
— Нет.
— Наверное, так и бывает. Мы быстро забываем то, что видели. А может, мы вообще не замечали, что там было. Когда дом исчезает за один день, кажется, что его и вовсе не было. Прямо как с людьми, когда они умирают.
— Видите тот угол? Я пытаюсь вспомнить, что…
— Видите тот угол? Я пытаюсь вспомнить, что там было раньше. А вы помните?
— Нет.
— Наверное, так и бывает. Мы быстро забываем то, что видели. А может, мы вообще не замечали, что там было. Когда дом исчезает за один день, кажется, что его и вовсе не было. Прямо как с людьми, когда они умирают.
Волки — не люди. У зверей есть свои собственные истории. Истории о животных, в которых связываются с людьми, всегда заканчиваются скверно. В конце концов охотник убивает волков только в сказках, которые рассказывают люди.
Волки — не люди. У зверей есть свои…
Волки — не люди. У зверей есть свои собственные истории. Истории о животных, в которых связываются с людьми, всегда заканчиваются скверно. В конце концов охотник убивает волков только в сказках, которые рассказывают люди.
И тогда волк съел красную шапочку.
И тогда волк съел красную шапочку.
И тогда волк съел красную шапочку.
Мы не люди, замаскированные под собак, мы — волки, замаскированные под людей.
Мы не люди, замаскированные под собак, мы —…
Мы не люди, замаскированные под собак, мы — волки, замаскированные под людей.