Я предпочла бы стать поющей машиной, которая не…
Я предпочла бы стать поющей машиной, которая не чувствует усталости или зависти. И вообще ничего не чувствует. Но если ничего не чувствуешь, петь невозможно, да?
Я предпочла бы стать поющей машиной, которая не чувствует усталости или зависти. И вообще ничего не чувствует. Но если ничего не чувствуешь, петь невозможно, да?
На мгновение ей представилось, что ее попытки увидеть в нем живого, теплого человека – это то же самое, что идти по бескрайнему замерзшему морю с пляжным зонтиком и шлепанцами в руках. Где-то там, внизу, тюлени тыкаются скользкими носами в толстую корку льда, да только ей куда симпатичнее тропические рыбки.
На мгновение ей представилось, что ее попытки увидеть в нем живого, теплого человека – это то же самое, что идти по бескрайнему замерзшему морю с пляжным зонтиком и шлепанцами в руках. Где-то там, внизу, тюлени тыкаются скользкими носами в толстую корку льда, да только ей куда симпатичнее тропические рыбки.